За кулисами Комиссии Украина – НАТО

Позавчера по инициативе Киева в штаб-квартире Альянса состоялось заседание Комиссии Украина—НАТО (КУН). По завершению встречи послов стран-членов Альянса генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил на пресс-конференции, что «заседание КУН — сильный сигнал политической поддержки Украины».

«День» обратился к Главе Миссии Украины при НАТО Игорю ДОЛГОВУ с просьбой объяснить, в чем заключается этот сигнал, что делает и что еще может сделать Альянс, чтобы помочь нашей стране противостоять российской агрессии.

— Очередная трагедия у нас произошла в субботу утром. В тот же день на выполнение поручений руководства страны Миссия начала принимать все меры по всем возможным направлениям. Одна из них — это конечно же Особое партнерство с НАТО. Поэтому уже в субботу вечером я направил обращение к генсеку НАТО с просьбой созвать внеочередное заседание Комиссии Украина—НАТО как это предусмотрено Хартией об особом партнерстве. Как вы видели, все партнеры с этим согласились, осознавая неотложную необходимость обсудить ситуацию. Поэтому 26 января в 14:00 по местному времени это заседание состоялось. Его целью было не только дать оценку террористическим актам, но также обсудить возможные пути дальнейших действий с тем, чтобы убедить российскую сторону в необходимости вернуться к выполнению обязательств в соответствии с Минскими договоренностями.

Во время заседания выступили представители всех 28 стран-членов НАТО.

Во всех выступлениях общими были три пункта. Первое, солидарность внутри НАТО, ведь всем одинаково больно и тревожно за то, что происходит в Украине. Второе, это выражения соболезнования украинскому народу и руководству страны за тех жертв и потери, которые безвинно несет украинский народ. Третье, в очередной раз полное подтверждение солидарности с Украиной и поддержка территориальной целостности, неприкосновенности границ и суверенитета государства.

После заседания Генеральный секретарь НАТО четко отметил два главных пункта, которые были приняты. Прежде всего, это — осуждение России и поддерживаемых Российской Федерацией нелегальных террористических группировок, которые осуществили ряд терактов в течение последних дней. И во-вторых, призыв, прежде всего, к Российской Федерации вернуться к переговорам о мирном урегулировании ситуации и безоговорочном выполнении обязательств в соответствии с Минским  протоколом.

— Генсек НАТО сделал ацент на мирном решении конфликта на Донбассе, но мы знаем, что во время больших конфликтов дипломатическое решение должен подкреплять аргумент силы, то есть на столе должен оставаться военный вариант. Не считаете ли Вы это недостатком, ведь от такого варианта даже в теории отказывается НАТО в частности и Запад в целом?

— Во-первых, этот вопрос был на повестке дня с самого начала кризиса, с конца февраля прошлого года. Во-вторых, хотел бы еще раз вернуться к первоначальной ситуации и напомнить о том, что 6 марта 2014 года премьер-министр Украины Арсений Яценюк, находясь в штаб-квартире Альянса, сказал, и потом это было неоднократно подтверждено, что НАТО, будучи военно-политическим блоком и имея особые отношения с Украиной, на ряду с этим не имеет ни правовых оснований, ни юридических возможностей осуществлять любые военные действия на территории нашего государства. Вместе с тем, понимая, какие вызовы безопасности появились, в сентябре прошлого года на саммите в Уэльсе НАТО поставило вопрос по ситуации, сложившейся вокруг Украины, как один из главных. И в НАТО во время заседания КУН на высшем уровне были приняты ряд важных решений, которые выполняются. Эти решения не предусматривают военной помощи, вместе с тем с самого начала и в дальнейшем мы будем продолжать говорить о необходимости предоставления военной помощи на двустороннем уровне как со странами НАТО, так и с другими странами.

— Как Вы прокомментируете слова американского эксперта Иво Даалдера, который считает, что некоторые страны НАТО готовы предоставить летальное вооружение, но ждут, что первым это сделают США?

— Существует геополитическая ситуация, есть ключевые игроки, международные организации, среди которых главной является ООН. Совет Безопасности ООН уже 39 раз за последнее время, начиная с марта 2014 года, обсуждал украинский вопрос. Есть НАТО — военно-политическая организация, с которой Украина имеет особое партнерство, есть отдельные страны. Существует распределение задач между международными организациями, и мы пытаемся в рамках того, что можно сделать в уставных условиях, условиях двусторонних обязательств, максимально получить от НАТО поддержку не только моральную, политическую и совещательную, но и другую. В частности для этого были созданы трастовые фонды, которые продолжают наполняться средствами, и уже начали использоваться. Вместе с тем нужно осознавать, что есть задачи безотлагательные, которые касаются зоны боевых действий на территории антитеррористической операции, и есть задачи, которые украинское государство должно решать и будет решать постепенно, учитывая необходимость коренной реформы сектора безопасности и оброны Украины.

— Чтобы дать достойный ответ сепаратистам и российским войскам на востоке Украины и оттеснить их с нашей территории?

— Мы достойный ответ даем и сейчас. За это погибают каждый день люди. Мы говорим о том, чтобы наша будущая армия была более подготовленной к взаимодействию с НАТО по всем параметрам.

— Мы слышали, как генсек НАТО на вчерашней пресс-конференции опровергнул заявление Путина о присутствии «иностранного легиона НАТО» в Украине. А как Вы прокомментируете такое заявление российского президента?  

— НАТО не имеет легионов — ни местных, ни иностранных. Поэтому здесь, скорее, идет речь о том, как далеко зашла российская пропаганда, если такие вопросы ставятся на высшем уровне. Как дальше продолжать диалог в таких категориях? Йенс Столтенберг четко сказал, что кроме российских войск на востоке Украины НАТО никого не видит. А количество этих войск поражает.