«Караюсь, мучуся, але не каюсь...» (Продолжение)

(Продолжение. Начало читайте в «Дне» № 97-98)

Иногда один день,

проведенный в других

местах, дает больше,

чем десять лет

жизни дома.

Анатоль Франс, французский писатель ХІХ—ХХ ст.

Правда, протягом цих

десяти років я бачив те,

що не всякому і за гроші

вдасться побачити.

Тарас  Шевченко, украинский поэт, художник и мыслитель ХІХ ст.

ПО СЛЕДАМ ЭКСПЕДИЦИИ НА АРАЛЬСКОЕ МОРЕ

Граница — это предел, разделяющий территории государств.

Пройдя российский и казахстанский контрольно-пропускные пункты, я убедился окончательно: запрет на въезд в Российскую Федерацию мне действительно снят — и если в дороге не произойдет что-то чрезвычайное, то я преодолею этот маршрут, как и предыдущие, до конца.

После Оренбурга и Орска наша дорога с Денисом Черниенко теперь пролегает уже по территории Республики Казахстан — к берегам Аральского моря. Свой путь на картах мы прокладывали так, чтобы он как можно точнее совпадал с тем 750-километровым маршрутом, по которому двигалась с 11 мая 1848 года от Орска в Арал военная научно-исследовательская экспедиция, в составе которой была и флотская команда под руководством морского офицера капитан-лейтенанта Бутакова. В эту флотскую команду благодаря его настойчивым ходатайствам был прикомандирован и рядовой Тараса Шевченко для «изображения береговых видов Аральского моря». Это было необходимо для подготовки будущего отчета о результатах экспедиции для Генерального штаба русской армии.

Забегая вперед, надо сказать, что со своим личным заданием «бывший художник» Тарас Шевченко справился блестяще.

Во время выхода из Орска экспедиция на Аральское море состояла из 1500 одноконных подвод. Весь обоз, сформированный в отдельные отряды, охраняли пехотная рота, две сотни верховых казаков и две артиллерийские команды с двумя пушками. Позже, 25 мая, после переправы через реку Иргиз к конному обозу присоединился еще и караван из трех тысяч транспортных верблюдов и 565 казаков-погонщиков под прикрытием полутора сотен конных казаков и одной пушки с обслугой. На маршруте от Орска к Аральскому морю всю экспедицию, в которую входила и флотская  команда капитан-лейтенанта Бутакова, возглавлял генерал-майор И. Шрейбер. Весь 750-километровый переход от Орска к Аральскому морю и дальше к военному укреплению Раим, которое находилось тогда возле берега реки Сырдарьи, продолжался с 11 мая по 19 июня, то есть 39 дней.

После того, как на верфи около Раима были собраны две шхуны «Константин» и «Николай» (их доставили из Орска конным транспортом в разобранном виде), началась комплексная гидрологическая экспедиция по изучению Аральского моря в Средней Азии, которой руководил талантливый исследователь и умелый командир капитан-лейтенант Бутаков.

Научные исследования Аральского моря и его берегов, включая и зимовку на острове Кос-Арал, продолжались с 25 июля 1848 года по 11 сентября 1849 года. То есть, почти 14 календарных месяцев.

А 10 октября члены экспедиции, в которую входил и Т. Шевченко, отбыли под руководством капитан-лейтенанта Бутакова из укрепления Раим в Оренбург для обработки собранных материалов.

Позже, после завершения нашего совместного путешествия по России и Казахстану, Денис Черниенко передаст мне из Уфы в Киев копию дневника офицера Генерального штаба, участника Аральской экспедиции штабс-капитана Алексея Макшеева, под названием «Путешествия по Киргизским степям и Туркестанскому краю». Там, в частности, я прочитал и такие строки: «На первом переходе (из Орска к Аральскому морю. — Н.Х.) я познакомился с Т.Г.Шевченко, который, служа рядовым в Оренбургском линейном батальоне №5, был командирован, по просьбе лейтенанта Бутакова, в описную экспедицию Аральского моря для снятия береговых видов. Я предложил несчастному художнику и поэту пристанище на время похода в своей джуламейке (крытая одноконная тележка в виде юрты для ночевки. — Н.Х.) и он принял мое предложение. Весь поход Шевченко сделал пешком, отдельно от роты, в штатском плохоньком пальто, так как в степи ни от кого, а от него в особенности, не требовалось соблюдения формы. Он был весел и, по-видимому, очень доволен раздольем степи и переменою своего положения. Походная обстановка его нисколько не тяготила...»

А вот еще одно описание в дневнике А. Макшеева: «Первое впечатление, которое произвела на меня киргизская степь, было в высшей степени грустное. Солнце ярко палило необозримую равнину, покрытую желтым, уже высохшим, ковылем. Пыль от повозок широкою полосою закрывала часть горизонта. Кругом все было тихо, и только скрип от телег мерно нарушал эту мертвую тишину. Казаки и башкиры повесили носы. Солдаты затянули было песню, да скоро умолкли. Даже лошади, как будто предчувствуя, что им предстоит дальний и трудный путь, лениво и вяло тащили свои возы. Только киргизы (так называли тогда казахов.          — Н.Х.), наши вожаки посыльные, беспечно и весело ехали впереди, глазея по сторонам, как будто находя особенную красоту в этой безграничной пустыне...»

В автобиографичной повести Т.    Шевченко «Близнецы» словами Савватия Сокиры описано то, что увидел и пережил украинский поэт и художник во время того многодневного похода от Орска к берегам Аральского моря.

«Мы остановились на том самом месте, где вчера на предшествовавший нам транспорт напала шайка хивинцев (жители Хивинского ханства в Средней Азии, которое находилось в низовье реки Амударьи. — Н.Х.) и несколько человек захватили с собою, а несколько оставили убитыми. И здесь я в первый раз видел обезглавленные и обезображенные трупы, валяющиеся в степи...»

«Пройдя Уральское укрепление, мы два раза останавливались на озерах, а третий ночлег и дневку провели на речке Джаловлы. За этой гнилой речкой начинаются страшные Каракумы (черные пески)... Бывалые в Каракумах рассказывали ужасы, а мы, разумеется, как небывалые, слушали и ужасались».

«Никогда в жизни я не чувствовал такой страшной жажды и никогда в жизни я не пил такой гнусной воды, как сегодня. Отряд, посылаемый вперед для расчистки колодцев, почему-то не нашел их, и мы пришли на гнилую солено-горько-кислую воду. А вдобавок ее в рот нельзя взять, не процедивши: она пенилась вшами и микроскопическими пиявками».

«С восходом солнца открылася перед нами огромная бледно-розовая равнина. Это — высохшее озеро, дно которого покрылося тонким слоем белой, как рафинад, соли... Я долго не мог отвести глаз от этой гигантской белой скатерти, слегка подернутой розовою тенью... На противоположной стороне с высокого бугра я любовался не виданною мною картиной, будучи сам атомом этой громадной картины. Через всю белую равнину черной полосою растянулся наш транспорт, то есть половина его, а другая половина, как хвост черной змеи, извивался, переваливаясь через песчаные бугры. Чудная, страшная картина!»

«Еще переход, и мы увидели на горизонте, к югу, едва заметную синюю горизонтальную линию. То было Аральское море. Унылый транспорт мгновенно оживился. Как бы почувствовал свежесть в воздухе, отрадное дуновение моря. На другой день мы уже купались в Сары-чеганаке (залив Аральского моря)... Жару было в тени 40°, а в раскаленном песке в продолжение 5 минут яйцо пеклося всмятку».

Наконец передовой отряд конного и верблюжьего транспорта из Орска подошел к Раимскому укреплению, где участников экспедиции к Аральскому морю встретили почти все солдаты и офицеры военного гарнизона. Лица у них были бледные и безотрадные, словно у арестантов.

После отдыха флотская команда под командованием капитан-лейтенанта Бутакова, в которую входил и художник-документалист рядовой Шевченко, начала готовиться к плаванию на двух привезенных шхунах по Аральскому морю, чтобы изучить его глубины, течения, острова и берега и впервые создать достоверную карту этого огромного соленого озера на планете Земля...

«ПОЖАР В СТЕПИ». ВОСПОМИНАНИЯ О СЕРГЕЕ КУКУРУЗЕ

Разноплановая подготовка к будущему исследовательскому маршруту имеет решающее значение. Для меня — это аксиома.

Еще в Оренбурге, откуда начиналось наше совместное путешествие по следам Тараса Шевченко, мы с Денисом Черниенко детально обменялись собранной раньше информацией, уточнили план наших действий, а также откорректировали на картах наш маршрут.

Когда выехали из Орска, наш водитель Борис Фролов взял курс в долину реки Ор, где теперь находятся села Соколовка и Урпия. Именно там после первого перехода экспедиционного транспорта от Орска к реке Мендыбай ночью 12 мая по желанию генерала И. Шрейбера рядовой Т. Шевченко сначала сделал зарисовки карандашом грандиозного пожара в степи, а позже создал яркую и динамичную акварельную картину на эту тему и подарил ее генералу. Художественно-документальное произведение Тараса Шевченко под названием «Пожар в степи» не сгорело и не потерялось в течение многих лет и хранится, точнее, экспонируется теперь в Национальном музее Т.Г. Шевченко в Киеве. Вот как описывает словами тот пожар в повести «Близнецы» Т. Шевченко: «С  закатом солнца начал освещаться горизонт бледным заревом. Из-за темной горизонтальной, чуть-чуть кое-где изогнутой линии начали показываться красные струи и язычки. В транспорте все затихло, как бы ожидая чего-то необыкновенного. И действительно, невиданная картина представилась моим изумленным очам. Все пространство, виденное мною днем, как бы расширилось и облилось огненными струями почти в параллельных направлениях. Чудная, неописанная картина!»

Добравшись наконец до изображенного и описанного Шевченко места, я полностью разочаровался: вся долина Ори заросла высокими кустами, а сама река очень обмелела. От масштабной картины степи, которую сначала увидел художник, а затем изобразил акварелью, — не осталось и следа. Я все-таки сделал несколько пейзажных снимков, хотя и знал, что из этого ничего путевого не выйдет, потому что действительно сильный фотоснимок появляется только тогда, когда счастливая случайность совпадает с готовностью фотографа. А здесь, к сожалению, была только моя готовность к фотосъемке.

После интересной встречи с активистами областного национально-культурного центра украинцев «Оксана» в городе Актобе (бывший Актюбинск), который возглавляет Валентина Моисеенко, мы утром следующего дня отправились дальше по дороге, ведущей вплоть до Аральского моря. Неожиданно наша  сопровождающая Роза Бояновна Болдагарина предложила: «Давайте заедем к известному в Казахстане художнику. Он живет здесь, в Актобе...»

И вскоре, включив диктофон и приготовив свой Canon для фотосъемки, я слушал рассказ Ануара Жумагалиевича Отеген-Тана: «Родом я из Казахстана, из Актюбинской области. И хотя я еще в 1972 году окончил художественно-графический факультет Нижнетагильского педагогического института, но настоящим художником стал только благодаря своему учителю Сергею Васильевичу Кукурузе, который учился в Киеве в Художественном институте у знаменитого и очень известного в Западной Европе мастера-новатора Михаила Львовича Бойчука. Позже Сергей Васильевич Кукуруза, как и его знаменитый учитель, тоже был репрессирован и оказался в Казахстане. Именно под его влиянием я полюбил не только художественное и поэтическое творчество Тараса Шевченко, но и очаровался его Родиной — Украиной. Поскольку Тарас Григорьевич сделал очень много полезного для народа Казахстана, то мне тоже хотелось отблагодарить чем-то хорошим Украину и ее народ. И я очень рад, что мне это удалось, ведь мои художественные работы, связанные с творчеством великого украинского Кобзаря, не только экспонировались на выставках в нескольких странах мира, но и хранятся, в частности, в Киеве в Национальном музее Тараса Григорьевича Шевченко.

К 100-летию со дня рождения Сергея Васильевича Кукурузы, который мы отмечали здесь в Казахстане в сентябре 2006 года, я подготовил международную выставку его художественных произведений — живописи и графики. На этой выставке экспонировалась и моя работа: я изобразил Тараса Григорьевича Шевченко, моего учителя Сергея Васильевича Кукурузу и себя за рисованием. По пейзажу перед нами заметно, что мы все трое находимся на просторах Казахстана. Эта земля, образно говоря, родная по крови только мне. Но она стала очень близкой и этим двум украинским художникам, ведь они жили на ней, творили добро, и именно за это их полюбил навсегда благодарный казахский народ...»

Во время нашей встречи Ануар Жумагалиевич передал мне несколько экслибрисов из своей Шевченкианы и сказал: «У меня раньше было много друзей-художников в Украине, но время их забрало. Недавно я перенес тяжелый удар — инсульт. Теперь и мне, как писал Тарас Григорьевич Шевченко, пришла пора «риштувать вози в далекую дорогу». Мы не вечны на этой земле. Но пусть будут вечными свободный Казахстан и независимая Украина!»

РЕКА ОРЬ. ВСТРЕЧА С РЫБАКОМ. КЫЗЕМШЕК

От города Актобе дальше на юг нас везет водитель Марат Туменбаев — водитель акимата (администрации) Актюбинской области. Именно для нашей поездки в село Карабутак руководство области выделило автомобиль и бензин для него.

По пути наш гид (историк по специальности) Роза Болдагарина попросила водителя заехать на древнее казахское кладбище, которое находится в долине у подножия одной горы с двумя выпуклыми вершинами. Именно за такую необычную форму гора имеет неожиданное название — Кыземшек (Девичья Грудь). После интересного рассказа Розы Бояновны об этих местах, в частности и о селе Белогорке, которое находится около древнего кладбища и странной горы Кыземшек, мы подъехали наконец к реке Орь, вдоль которой как раз в этих местах двигалась исследовательская экспедиция на Аральское море.

Когда мы вышли из автомобиля, Роза Бояновна предупредила нас: «Согласно древним казахским обычаям, каждый человек, путешествующий по этим степным просторам, подойдя к берегу реки или озера, должен умыться, напиться воды из своих рук и обязательно поблагодарить воду за то, что она есть на земле. А затем попросить воду, чтобы она дала силы для преодоления трудного пути».

Мы все так и сделали.

Когда же перебрались на правый берег Ори, то увидели одинокого рыбака, который взмахивал спиннингом, закидывая блесну в воду. Издалека она казалась в лучах солнца блестящим слитком желтого золота, который летит над рекой и тянет за собой гибкую нить из серебра.

Когда я подошел к рыбаку, представился и спросил: «Какой улов?», то он, услышав, что я из Киева, удивленно сказал: «А я тоже гражданин Украины, хотя и родился здесь, в Казахстане. Я россиянин, Александр Брюшков. А жена моя украинка. Работаем на заводе в городе Хромтау. Заработаем еще немного денег и поедем домой в Украину  — хотим там свой домик построить в селе». И неожиданно Александр предложил: «Возьмите эти четыре щуки себе, они в дороге вам пригодятся...» Я поблагодарил за предложение, но рыбу не взял. Сделал только фото Александра. Для меня, как для журналиста, это было значительно дороже.

СЕЛО КАРАБУТАК. ШКОЛА ИМЕНИ ШЕВЧЕНКО. ПОЕЗДКА В БЫВШУЮ КРЕПОСТЬ

Километры. Километры. Километры...

Но вот мы в селе Карабутак. (Оно в Айтекебийском районе Актюбинской области). Именно здесь, в тогдашнем военном укреплении Карабутак, Тарас Шевченко побывал дважды — в мае 1848 года, когда экспедиция двигалась из Орска к Аральскому морю, и в октябре 1849 года, тогда поэт после завершения экспедиции возвращался с Арала в Оренбург с флотской командой капитан-лейтенанта Бутакова.

Возле средней школы, носящей имя Т.Г. Шевченко, нас встретил вместе с учениками и учителями директор этого учебного заведения Кайрат Чекибаевич Султанов. Сначала фотографируемся у входа, а затем — рядом с памятником украинскому поэту в центре села.

После осмотра интересных экспозиций в сельском краеведческом музее и в школе, посвященных Кобзарю, Денис Черниенко передал ученикам и учителям новые книги и фотоальбомы от коллектива Национального музея Тараса Шевченко в Киеве. А школьники неожиданно для нас прочитали несколько стихотворения Тараса Григорьевича на украинском языке. Особенно поразил четвероклассник Жамбулат Умиржанов: он декламировал стихотворение «Думи мої, думи мої...» с такой глубокой проницательностью, словно сам написал эти строки...

— А у нас уже давно открыт класс украинского языка под названием «Майбутнє», — объяснила учительница Валентина Гулей. — Изучаем не только украинский язык, но и историю и культуру Украины, смотрим интересные кинофильмы. По специальной квоте лучшие выпускники сдают вступительные экзамены в украинские вузы и учатся там бесплатно. Желающих много...

После экскурсии по селу и вкусного обеда из национальных казахских блюд мы поехали к тому месту, где когда-то на высоком берегу реки стояло военное укрепление, изображенное на рисунках Т.Г. Шевченко под названиями «Форт Кара-Бутак». На наивысшем месте теперь стоит памятный обелиск из белого мрамора, на котором выбита надпись: «Здесь в мае 1848 года останавливался ссыльный Т.Г. Шевченко — великий украинский поэт-демократ». Мы отыскали именно то место, где когда-то стоял художник с карандашом и бумагой в руках. Сравнивая изображение на рисунках с тем, что перед глазами сегодня, видишь, как по вине людей деградирует природа: тогда река Кара-Бутак была полноводной и чистой, а теперь она совсем обмелела и густо заросла камышом и рогозой. И берега очень осунулись. Только небо над нами было таким высоким и голубым, как и во времена Шевченко...

В ИРГИЗЕ. НЕКРОПОЛЬ МАНА-АУЛЬЕ. ПОИСКИ ДУСТАНОВОЙ МОГИЛЫ

Вперед. Вперед. И только вперед!..

Наконец мы добрались и до райцентра Иргиз, который стоит на правом берегу одноименной реки. Именно это место изображено на акварели Т. Шевченко под названием «Укрепление Иргиз-Кала». Без особых трудностей при помощи наших казахских друзей мы с Денисом Черниенко отыскали ту точку, где стоял тогда художник и рисовал военное укрепление.

Но незадолго до прибытия экспедиции в укрепление Иргиз-Кала Т. Шевченко сделал интересный акварельный рисунок под названием «Дустанова могила». Интересно, где именно находится могила батыра (богатыря) Дустана? Как ее найти? Этой загадкой заинтересовались и заместитель председателя администрации Иргизского района Акканат Шахин, редактор районной газеты Марат Мирзали, директор школы в селе Шенбертал Думан Жайшилыков и несколько рьяных охотников, которые хорошо знали местность в районе наших поисков.

В своем дневнике участник экспедиции на Аральское море штабс-капитан А. Макшеев вспоминает Дустанову могилу в связи с нападением хивовцев на передовой экспедиционный отряд и последствиями того боя. А Т. Шевченко в автобиографичной повести «Близнецы» написал такие строки: «Пройдя усеянное кварцем пространство, мы перешли вброд реку Иргиз и пошли по левому плоскому ее берегу. Вдали, на самом горизонте, синела гора, ...называемая Мана аулья, т.е. здесь святой. Оставив гору в правой руке, мы остановились на берегу Иргиза вблизи могилы батыря Дустана...»

Следовательно, надо сначала добраться до горы, которая имеет теперь название Мана-Аулье и, «оттолкнувшись» от нее, — начать поиски Дустановой могилы.

(Продолжение читайте в следующем выпуске страницы «Україна Incognita»)