Берлинале-блог: вопросы веры
«Да здравствует Цезарь!» братьев Коэнов, открывший 66 Берлинале, визуально эффектен, содержательно ироничен, уместно смешон. Собственно, это некая смесь производственной драмы и комедии положений: ведь главный герой здесь – продюсер Эдди Манникс (Джош Бролин), которому приходится управляться сразу с несколькими совершенно разножанровыми проектами на крупной голливудской студии. Время событий – 1951 год.
Значительная часть юмористического эффекта возникает из столкновения эстетики Голливуда ранних 1950-х с Голливудом сегодняшним. Реально существующие звезды играют вымышленных кинознаменитостей: прекрасный прием отстранения, позволяющий известным актрисам и актерам потешиться над собственными, намертво приклеившимися экранными амплуа.
Властный Бролин-босс, Клуни в роли глуповатого Актер Актерыча по имени Бэрд Уитлок, Скарлетт Йоханссон, перевоплотившаяся в белокурую беременную фурию, Рэйф Файнс в образе режиссера, тщетно пытающийся принудить актера вестернов произнести несложную реплику, Тильда Суинтон, элегантно раздвоенная на сестер-журналисток (бульварную сплетницу и желчную колумнистку) и даже Дольф Лундгрен в неожиданном эпизоде – все они явно получают почти физическое удовольствие от игры; впрочем, даже не в самых удачных фильмах Коэнов актерам всегда раздолье.
Еще одна отличительная черта «Цезаря» – его жанровая отделка. Виртуозные сцены-цитаты из вестерна, мюзикла, мелодрамы прекрасны сами по себе; но и они, и даже актерские работы – это, все-таки, сколь угодно роскошная, но рама. О чем собственно, сама картина?
О вере.
Клуни-Уитлок снимается в пеплуме о римском артистократе, уверовавшем в Христа; банда драматургов-экстремистов пробавляется марксизмом; героиня Йоханссон обретает счастье с совершенно обычным мужчиной; наконец, Манникс ежедневно ходит на исповедь, а на самом деле отчаянно взыскует ответа на вопрос о смысле своего ремесла. Да, всё о вере, но по большому счету, «Да здравствует Цезарь!» – это приправленная изрядным остроумием попытка Коэнов отрефлексировать собственную участь в искусстве. Это реестр их сомнений, это, с оговорками, их собственные «8 Ѕ».
И здесь кроется губительное для фильма противоречие, поскольку самоанализ пытаются вложить во вполне традиционный, облегченный сюжет, который подобной тяжести не выдерживает. Ведет в никуда линия с похищением Уитлока; сценаристы-коммунисты так и остаются говорливым недоразумением; сам Бролин, сколь он хорош бы не был, не ведет своего героя далее комичной авторитарности. Замысел остается на уровне дорого исполненной шутки. Может быть, это и хорошо. Но мне, например, этого недостаточно.
***
Между тем, конкурсные показы начинаются сегодня. Надежда ближайших дней – «Пожар на море» (Fuocoammare) итальянского документалиста Джанфранко Рози; его «Священная римская кольцевая» в 2013 стала первой неигровой лентой в истории Венецианского кинофестиваля, получившей «Золотого льва» в основном конкурсе. «Пожар на море» снят на острове Лампедуза, который является перевалочным пунктом для тысяч эмигрантов, пытающихся перебраться в Европу из бедствующих стран Северной Африки и Ближнего Востока.
В общем, упования на Рози – тоже вопрос веры.
В некотором – критическом - роде.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, «День», Берлин-Киев
