Борис Гуменюк: «Я убежден, что все обвинения будут опровергнуты»

Впрочем, после громкого заявления 7 декабря директора музея Ада Гирдинка и эксперта в области антиквариата Артура Бранда Генеральная прокуратура Украины, как утверждает глава Национальной полиции Украины Хатия Деканоидзе, до сих пор не получила официального запроса от генпрокуратуры Нидерландов.

Посол Украины в Нидерландах Александр Горин, комментируя ситуацию, возникшую вокруг картин, отметил, что сейчас правительство Нидерландов не сомневается, что картины будут возвращены владельцам, если их найдут в Украине. В частности, эту позицию в парламенте озвучила министр торговли и развития сотрудничества Лилиан Плоумен, передает Укринформ. «Нидерландская сторона ранее информировала украинскую сторону, но не детально и не конкретно по коллекции картин, которая исчезла в 2005 году из музея в городе Хоорн. Конечно, после этого эта информация была проработана в МВД и МИД и соответствующие органы начали поиск коллекции. Дирекция музея же решила самостоятельно вступить в переговоры о возвращении коллекции с лицами, которые могли иметь, а могли и не иметь, к ней доступ, и им не удалось этого сделать», — пояснил он, передает www.ukrinform.ua. По словам Горина, на данный момент Украина ожидает официального запроса со стороны голландской стороны. В пресс-службе СБУ «Дню» сообщили, что сейчас СБУ во исполнение поручения Президента проверяет информацию, опубликованную в СМИ.

В то же время мировая пресса продолжает тиражировать слова Артура Бранда, который обвинил одного из командиров батальона ОУН Бориса Гуменюка в вымогательстве, а также заявил, что за командиром ОУН стоят лидер партии «Свобода» Олег Тягнибок и экс-глава СБУ Валентин Наливайченко.

Похоже, что европейское будущее Украины решается сейчас в городке Хорн на севере Нидерландов. Музейный скандал на фоне подготовки к референдуму по поводу ратификации Соглашения об ассоциации Украина-ЕС, который должен пройти в Нидерландах в апреле 2016 года, а также ожидаемый в феврале в 2016 г. доклад Совета безопасности Нидерландов о причинах, приведших к катастрофе рейса МН-17, перерастает в скандал политический.

* * *

Газета «День» связалась с основным фигурантом громкого дела — Бориса Гуменюком.

— Борис, в начале разговора внесите, пожалуйста, ясность, можно ли вас представить как бывшего командира батальона ОУН, поскольку после заявления Артура Бранда уже в украинских СМИ появились комментарии Николая Коханивского. Он утверждает, что вы к батальону ОУН не имеете никакого отношения.

— После Майдана, когда стало понятно, что на территорию Украины вошли войска РФ, я записался добровольцем в батальон «Азов». Позже по решению провода ОУН за подписью Богдана Червака был создан батальон ОУН. В документах ОУН абсолютно четко, черным по белому было записано, что ОУН создает свой батальон, где Николай Коханивский будет командиром, а Борис Гуменюк — заместителем командира батальона. Это было летом 2014 года. Каждый в батальоне занимался своими делами: Коханивский — личным составом, я — информполитикой и связями с общественностью, Александр Потебенько — тылом...

Мы были на передовой, полгода стояли в Песках, держали оборону, были в боях, но юридически мы не имели права держать оружие, поскольку юридически такого батальона не существовало, мы не имели официального статуса. В начале 2015 года поступило предложение от Генерального штаба стать частью Вооруженных Сил Украины. 90 процентов состава нашего батальона мобилизовалось в 71 десантную штурмовую бригаду и в 93 бригаду. Коханивский не захотел идти в вооруженные силы. В данное время он гражданский человек, проживает в Киеве, занимается своими гражданскими делами, которые сводятся к тому, что он гадит своей стране и ОУН. За эти действия Николай Коханивский был исключен из рядов ОУН, а вот все остальные бойцы, которые несут сейчас службу в ВС, остаются членами ОУН. Я занимаюсь в данный момент волонтерской деятельностью, являюсь членом провода ОУН.

«ИНФОРМАЦИЮ О КОЛЛЕКЦИИ НЕ СЛУЧАЙНО ПОДБРОСИЛИ МНЕ...»

— А каким образом и когда вам стало известно о коллекции картин?

— В культуре я человек не случайный. Возможно, я случайный человек на войне, потому что война — это особый случай. А вот в культуре — нет. 25 лет я работаю писателем. К тому же разбираюсь в искусстве, неплохо понимаю в живописи, дружу со многими художниками. Сам имею неплохую коллекцию картин украинских художников второй половины XX века. Я знаком с музейщиками, коллекционерами, галеристами. Поэтому когда в июле прошлого года мне поступила анонимная информация о том, что на окраине Донецка на неподконтрольной Украине территории в одном из имений, принадлежащих человеку из окружения Януковича, найдена коллекция картин, я не мог не среагировать на эту информацию.

— Кто вам дал эту информацию? Как она попала к вам?

— До сих пор это анонимная информация. Мне ее сообщили по телефону. Думаю, что выяснить, кем был этот аноним, — задача не для журналистов, а для компетентных органов.

Теперь я понимаю, что эту информацию не случайно подбросили мне, человеку, разбирающемуся в живописи. Ведь дай эту информацию человеку, считающему, что Пикассо — это футболист мюнхенской Баварии, он ее пропустит мимо ушей, никак не отреагирует, не заинтересуется. Я заинтересовался, потому что для меня это было событие культурного плана, которое не могло меня не затронуть. Более того, я поделился этой информацией со многими людьми — коллекционерами, галеристами.

Что это за коллекция, получена она законным или незаконным способом, нам тогда было неизвестно. Куча людей помогала мне выяснить, что это может быть за коллекция. Прошел год, когда стало более-менее понятно, что это могут быть картины, похищенные из голландского городка Хорн.

И тогда я решил сообщить о наших догадках сотрудникам посольства Нидерландов в Украине, потому что и тогда, и сейчас я считаю: если эта коллекция действительно находится где-то в Украине, то она должна вернуться к законному владельцу — музею. Хотя друзья, с которыми я советовался, меня от этой идеи отговаривали. Мол, вдруг информация о коллекции — фейк, и картин нет, а Интерпол с тебя до конца жизни не слезет, будет требовать картины. Но когда человек хочет сделать хорошее дело, разве он должен бояться его делать? Это был мой сознательный выбор. И в той информации, которой я владел, не было ничего криминального.

«СКАНДАЛ ВЫГОДЕН ТОЛЬКО ОДНОЙ СТРАНЕ — РОССИИ»

— Когда состоялась встреча в посольстве, и был ли там Артур Бранд?

— Это был июль 2015 года. На встрече присутствовали трое сотрудников посольства, в том числе и голландский полицейский. Помимо сотрудников посольства там был случайный человек — непрофессиональный переводчик. Артура Бранда там не было, встреча с ним состоялась позже.

В посольстве очень обрадовались новости. Сказали, что они благодарны и мне, и тем, кто эту коллекцию нашел. Когда я сказал, что переадресую людей, которые нашли коллекцию, на посольство, просили, чтобы я не оставлял это дело и помог им довести его до конца. Они оставили мне свои визитки. На том наш разговор закончился. А уже через месяц мне через переводчика сообщили, что приехал представитель музея и хочет встретиться. Это и был господин Артур Бранд.

На встрече помимо Бранда, меня и переводчика снова был полицейский. Я был удивлен, когда они предложили провести встречу не в посольстве, а в «неформальной обстановке» за пределами посольства. Господин Бранд рассыпался в комплиментах, благодарил и меня, и тех, кто нашел ту коллекцию, хотя, по его словам, эта коллекция небогатая, состоит из картин третьесортных художников, которые на артрынке ничего не стоят. Показал мне распечатки с художественных аукционов, где другие картины этих художников выставлялись по три-пять тысяч евро. К тому же выразил сомнение, можно ли будет их отреставрировать после плохого хранения. Вместе с тем заявил, что музей хочет коллекцию вернуть, потому что художники рисовали город, в котором расположен музей, и это историческая память для горожан.

Господин Бранд сказал, что они готовы выплатить вознаграждение — 50 тысяч евро — тем людям, которые эту коллекцию нашли и вернут. К тому же он сказал, что понимает, что, возможно, понадобится даже военная операция, чтобы забрать эти картины с неподконтрольной Украине территории, и что люди, которые будут эти картины «освобождать», будут рисковать жизнью.

— Что было потом?

— Господин Бранд уехал. А через две недели я получил от него письмо с требованием немедленно к 10 сентября вернуть коллекцию. В следующем письме были уже угрозы. Я ответил ему, что поскольку он оказался непорядочным человеком, больше этой историей я не занимаюсь. После этого у меня контактов с господином Брандом не было.

Возможно, господин Бранд и стал бы героем Голландии, который вернул коллекцию городу Хорн, а теперь стал героем России, потому что скандал накануне референдума по ратификации Соглашения об ассоциации Украина — ЕС выгоден только одной стране — России. И действительно ли его целью была коллекция? Ведь он понимал, что после скандала коллекции, если она действительно находится в Украине, грозит еще большая опасность. Или Гива и Моторолла — донецкие бандиты — в ее поисках перевернут все дома вверх тормашками, или те, кто ее нашел, просто уничтожат картины, чтобы не нарываться на неприятности.

«МОИ АДВОКАТЫ ГОТОВЯТ СЕГОДНЯ ИСК К ГОСПОДИНУ БРАНДУ»

— То, что эксперт-искусствовед Бранд привлек к «картинному делу» имена украинских политиков, тоже наводит на мысль о политическом заказе этого скандала.

— В разных кругах с разными людьми мы обсуждаем версии того, что случилось. Одна из них, что это с самого начала был проект российских спецслужб. Неслучайно информация о картинах была предоставлена именно мне, человеку, который интересуется искусством и умеет зарабатывать на нем. Возможно, кто-то рассчитывал, что я приду по предоставленному адресу с деньгами выкупать эту коллекцию. И вот именно этот момент будет зафиксирован. А потом скомпрометированы и добровольческое движение, и националистическое движение, и страна в целом.

— Но вы этот сценарий поломали.

— Да, потому что пошел в посольство и заявил, что материальной выгоды от этого дела не ищу, а хочу помочь. Вот организаторам этой «операции» ничего больше и не оставалось, как дать в руки Бранду бумажки с фамилиями Наливайченко, Тягнибока, а также пару пассажей в стиле российской пропаганды.

— Ну, знакомство члена организации ОУН Гуменюка с лидером «Свободы» Тягнибоком похоже на правду. А каким образом фантазия сценаристов приписала сюда экс-главу СБУ?

— С Наливайченко я не знаком и никогда не встречался. Это как в той басне: мужик кричит, что на него напало пять волков. А может, три? Может, три. Может, один? Один. А потом выясняется, что напало что-то серое с длинным хвостом — мышь.

— Что планируете делать дальше?

— Мои адвокаты готовят сегодня иск к господину Бранду. Я буду требовать от него публичных извинений. К тому же я ожидаю приглашения от наших правоохранительных и компетентных органов, чтобы предоставить объяснение по поводу обстоятельств этой истории.

Я убежден, что все это «дело» рассыплется и обвинения будут опровергнуты. Конечно, обидно, что я оказался в такой ситуации. Я маленький человек, но я патриот своей страны и мне обидно, что там кто-то в Европе мог подумать о моей стране что-то плохое. Я надеюсь, что правоохранительные органы найдут коллекцию, и она вернется в Голландию, хотя после действий господина Бранда сделать это будет намного сложнее.