Двухмерное решение сирийской драмы

64 человека погибли в течение одного дня — таков результат наступления сирийских повстанцев, столкнувшихся на днях с жестоким сопротивлением со стороны правительственных войск на столицу Дамаск. И хотя оппозиционеры уже заявили об установлении контроля над южной частью кольцевой магистрали столицы, продвигаться дальше им очень сложно. Правительственная артиллерия и авиация пресекают любые действия оппозиционеров. Накануне сообщалось о взрывах в городе Пальмира, в результате которых погибли 19 военных. По сообщению телеканала Аль-Джазира, взорвались два автомобиля, которые должны были повредить штаб-квартиру военной разведки.

Между тем, президент Сирии Башар Асад до сих пор не отозвался на предложение повстанцев относительно диалога. Напомним, лидер Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил Моаз аль-Хатиб предложил власти провести переговоры. Но теперь, кроме того, чтобы переговорщиком от власти был вице-президент Фарук Шараа, повстанцы выдвигают новые условия. Аль-Хатиб заявил, что откажется от диалога, если до воскресенья не будут освобождены все женщины-заключенные. «Если женщины, как и раньше, будут находиться за решеткой, это будет означать, что правительство не реагирует на мое предложение», — отметил оппозиционер Арабской службе Би-Би-Си.

«День» попросил президента Центра ближневосточных исследований Александра БОГОМОЛОВА прокомментировать последние события в Сирии и воспользуется ли Асад химическим оружием, если попадет в патовую ситуацию:

— Это не в первый раз, когда в Дамаске идут военные действия. На политическом уровне наблюдаются несколько иные события.   Во время саммита Организации исламского сотрудничества, который на днях начался в Каире, также звучат такие интонации о поддержке идеи переговоров между повстанцами и режимом Асада. О поддержке «политического» разрешения сирийского конфликта высказался в интервью одному из арабских каналов и генеральный секретарь этой организации Экмеледдин Ихсаноглу. То есть говорится о том, что развязка сирийской войны может быть либо политической, либо военной. До сих пор оппозиция настаивала на последнем. Но сейчас ее часть стала склоняться к переговорам. И необязательно: пройдут они в том формате, который предлагала Россия, или нет. Но очевидно, что оппозиция пока не ощущает военной победы.

— Какова перспектива этих переговоров с учетом того, что Дамаск пока молчит, а аль-Хатиб со своей стороны заявляет: если власть не выпустит из тюрем всех женщин до воскресенья — диалога не будет.

— Таким образом оппозиция пытается давить на режим. То, что со стороны властей нет никакой реакции, можно по-разному интерпретировать. Но, вероятнее всего, это можно понимать как: режим не готов к переговорам. По-видимому, на это и рассчитывает оппозиция. Ведь если Асад пойдет на переговоры, то его сторонники могут расценить это как поражение. С этого момента режим и может рассыпаться. Поэтому власти и боятся этого. Те интонации, с которыми обращался Башар Асад в своих выступлениях к сторонникам, — были воинственными и ожесточенными. А тут он вдруг пойдет на переговоры? Он вообще не признал образования объединенной сирийской оппозиции, называя их террористами. Поэтому тактически оппозиция решила этот вопрос: с одной стороны, усилить военное давление. А с другой, вроде бы открыть окно для политического решения, переговоров, что в итоге может деморализовать режим.

— Есть ли у Асада какие-либо возможности для маневра?

— Они очень узкие. Для него очень важна международная поддержка, хотя она и ограничена — на уровне Совета Безопасности ООН. Кроме того, он имеет материальную поддержку со стороны Ирана. Сейчас также появилась информация, что Россия прекратила поддерживать Асада, но это трудно доказать.

— Что должно сделать международное сообщество, чтобы ускорить разрешение этого конфликта?

— Конфликт в Сирии — общепризнанная тупиковая ситуация. У международного сообщества сложился консенсус, чего не следует делать относительно Сирии. Но нет никакого консенсуса относительно того, что следует делать. У США сейчас совсем другая политика по сравнению с той, которую проводил Джордж Буш-младший. В рамках этого США ограничены в своих действиях, как и Европейский Союз, невзирая на то, что они поддерживают сирийскую оппозицию.

— Если Асад окажется в тупике, воспользуется ли он химическим оружием?

— Мы увидели, что этот вопрос тщательнейшим образом отслеживаются. Израиль очень быстро реагирует на любые намеки относительно использования этого оружия. Думаю, что Израиль имеет адекватную информацию об этом оружии и, в случае чего, будет реагировать так же. Но думаю, что вероятность использования химоружия существует. Здесь еще встает такой вопрос: на каком этапе управляемости будет режим, когда наступит критическая ситуация. К тому же у Асада это оружие не лежит под кроватью. Чтобы распорядиться им, нужно отдать приказ. Захочет ли он этим воспользоваться? По всей вероятности, да, если ситуация будет очень критической. Но тогда встает другой вопрос: сможет ли он?

— Какую позицию должна занять Украина в этом конфликте?

— Украина должна все-таки учитывать общее арабское мнение, которое нас интересует. Следует учитывать, что у нас есть интересы на Ближнем Востоке. Иногда считают, что экономические интересы можно отделить от политической позиции, но это не совсем так. Украина должна признать тот факт, что большинство стран в арабском мире на стороне оппозиции, а не режима Асада.