Геннадий ГРЕБЕНЬКОВ: «Знание истории, традиций и менталитета народа — условия, при которых работают законы»

Каждая из партий, вошедших в Верховную Раду, обещает принимать законы, которые будут действенны и актуальны для нашей страны. В то же время на местах, в частности в Донецкой области, к реформированию относятся осторожно, акцентируя внимание на том, что нужны не реформы, а предложения по улучшению состояния той или иной области или сферы. Пока же мы имеем низкое доверие к политикам, судам и милиции. К примеру, согласно результатам изучения общественного мнения Социологической группой «Рейтинг» (специализируется на проведении исследований с соблюдением международных стандартов, утвержденных кодексами ESOMAR и WAPOR), уровень доверия к милиции составляет около 10%; по данным специалистов Центра Разумкова — 6,7%. Причины этого могут быть разными, но и, в том числе, недейственная и компрометирующая деятельность данных структур.

Геннадий ГРЕБЕНЬКОВ, доктор философских наук, профессор, полковник милиции, заведующий кафедрой психологии и социологии Донецкого юридического института изложил эти вопросы в своей монографии «Человек в правовом бытии. Введение в правовую персонологию», подробно анализируя исторические, социальные, правовые и культурные контексты жизни человека и его страны. В данный момент книга находится в типографии.

Первый раз для интервью мы встретились с Геннадием Васильевичем в его кабинете в юридическом институте. У различного рода начальников, чиновников чаще всего на стенах можно увидеть портрет Президента, а то и два. У Гребенькова такой практики нет, на стенах и полках его кабинета очень много наград, фотографий и икон. Это его принципиальная позиция, от которой он не отходит уже 20 лет. В этом интервью встретились люди разных поколений и в некоторых вопросах разнящихся взглядов. Но нас объединяет одна мысль — развитие страны невозможно без подкрепления на законодательном, юридическом и моральном уровнях. Только когда все эти элементы будут сведены воедино, можно говорить о развитии страны во всех смыслах и на всех уровнях. Подытожив наши встречи, предлагаем читателям «Дня» ознакомиться со своеобразными «правилами жизни», максимами, которые предлагает Г. ГРЕБЕНЬКОВ в своей книге, и суждениях (полное изложение см. на сайте «Дня» www.day.kiev.ua). Далее — прямая речь.

О КНИГЕ, ПРАВЕ И ОБРАЗОВАНИИ

• Персонология — это раздел философской антропологии, который изучает человека в его личностном измерении. Согласно М.Шелеру, человек — это «трагическое» существо. Чем вы глубже понимаете себя и понимаете свое уникальное «я», тем трагичнее ваша судьба, полагал он. Вас никто не слышит, вы никому не нужны, книжки ваши не читают.

• Что такое законопослушание как личностный феномен? Не социальная форма поведения, предписанная власти предержащими, а личностная установка признавать и принимать законы как личностные ценности. Ведь законопослушным можно быть из «страха» перед законом. По моему рассуждению, человек может сам прийти к праву, быть призванным к нему, быть подлинной правовой личностью.

• По моему мнению, мы ментально не любим право действующее, мы храним идею о том, что право — это правда. Когда нас обвиняют в том, что мы правовые нигилисты, то думаю, что дело совсем не так. Мы скорее не правовые нигилисты, а юридические. Иначе говоря, наш человек признает право как правду, как некоторую нравственную и моральную максиму, а не как норму закона. И когда между нравственной и юридической составляющей правовой нормы возникает противоречие, человек отдает предпочтение нравственной составляющей.

• На праве лежит огромная ответственность, на власти, которая это право превращает в законы, — высочайшая. Помня, что власть — это всегда групповые и корпоративные интересы, нужно найти такой консенсус между властью и народом, чтобы нормы права, законодательства, манифестируемой властью были признаны и приняты как народом, так и отдельным человеком как собственные убеждения и личностные ценности.

• До сих пор вызывает удивление содержательный материал правоведения, читаемого в школе. Посмотрите на эти учебники права, ведь там ничего не говорится по существу, только поверхностные знания, а нужно бы хороший кусок уголовного права, уголовно-процессуального, семейного, гражданского, административного и т.д. И даже не права, а его юридическое оформление. И мы здесь не нарушаем никакой логики организации процесса обучения в школе и далее в вузе. А если этого сегодня нет, то возникает вопрос: кому нужно, чтобы в стране существовала правовая и юридическая неграмотность?

• Для того, чтобы писать законы, нужно великолепно знать свою историю, традиции, менталитет и глубинную психологию наших людей, которые населяют страну. А мы ведь очень разные. Человек с востока Украины и с запада — это разные люди, с разным менталитетом и с разной традицией. Это тоже нужно знать.

• Как мне кажется, сейчас на философию нет востребованности. Никто не ждет пророков — они не нужны. Нам поставлены достаточно жесткие рамки — мы живем в мультимедийном мире. Мир настолько пестрый, что если в два-три дня мы что-то упустили и не заметили, мы опоздали. Кто задал этот ритм? Объективные процессы ХХІ века? Тот, кому необходимо, чтобы мы не имели времени остановиться, подумать, кто мы и что мы в этом мире: пыль на ветру или уникальное «я», пущенное Богом реализовывать свои смыслы. В большинстве случаев человек сегодня не ищет нравственный идеал, у него нет сегодня на это времени. Если он сегодня не успел получить образование и занять социальную нишу, его завтра выбросят на социальную периферию. Сегодня необходимости в интеллектуалах не существует. Эта потребность может быть вашим внутренним ощущением. У нас сегодня нет времени задумываться над тем, кто мы есть, какие ценности исповедуем и т.д. Поэтому многие люди сегодня полагаются на мнения блоггеров, а не читают большие философские книги. Ведь думать над чужой мыслью требует очень большого времени, к ней нужно постоянно возвращаться.

О СВОБОДЕ И ИНТЕЛЛЕКТЕ

«Мы переживаем персонологический кризис»

• Болонская система — это самое страшное, что можно было придумать для нас. Ведь таким образом мы лишаем молодое поколение того, что русский физиолог Алексей Ухтомский называл «заслуженным собеседником». Если у вас нет заслуженного собеседника, а это не монитор и даже не книга, а реальный человек, учитель, чему вы можете научиться, что понять? Когда урезают гуманитарные курсы в высших учебных заведениях, когда человек формируется как исполнитель в определенной области знания, а не творец, он лишается экзистенциального, морального выбора, выбора ценностей, т.е. того, что вы называете свободой, интеллектуальной свободой. Поэтому сегодня хорошее образование можно получить только с помощью самообразования. Когда я буду знать, что я внутренне свободен, вы никогда не сможете посягнуть и на мою телесность, мое сознание, совесть. Свобода — это творчество, это выход за границы, предписанные извне.

• Мы переживаем страшный персонологический кризис. Идет деградация человека как личности, он теряет свободу выбора, теряет возможности творить, он не успевает задумываться. Сегодня читать и думать — огромный труд. Когда не было телевидения, у человека было время читать, думать, ходить на публичные диспуты, слушать умных людей. Защиты диссертаций превращались в целые собрания.

• Вероятно, должен быть нравственный авторитет. Но сегодня каждый должен искать себе его индивидуально.

• «Управлять» должны те люди, на мой взгляд, которые имеют не только волю, но и интеллект, знания, но и высокую внутреннюю духовную культуру. А для этого нужно создать социальный и политический механизм. Это не демократия. По утверждению Платона, это — не лучшая форма политической власти. Для Платона лучшей формой существования государства была аристократия, когда управляющий и руководящий человек является аристократом духа, как, скажем, в Британии. Это воспитанный в нравственном отношении человек, который великолепно понимает, что религиозные заповеди «не убий», «не укради» — это его внутренние моральные нормы, не внешне записанные в документе, не политические нормы, а это внутреннее убеждение в том, что это является внутренним долгом. Посмотрите, что происходит в России, — крупнейшие коррупционные дела. А ведь те, кто совершает эти преступления, практически ничего не боятся. Потому что правовые регулятивы не совершенны, а внутренние нравственные тормоза у людей, которые формировались в 1980—1990 гг., с трудом обнаруживаешь. У нас ситуация похожая.

ОБ ИДЕНТИЧНОСТИ

• Чтобы сохранить свою идентичность, нужно научиться себя защищать. Если говорить об Украине, то ситуация достаточно сложна. Во-первых, нужно не забывать, что мы все-таки государственность, возникшая на стыке, как минимум, двух традиционных культурных ареалов, восходящего к восточно-православному культурно цивилизационному типу (Центральная и Восточная Украина) и католически западноевропейскому культурно цивилизационному типу (Западная Украина), не учитывать этих особенностей в сфере социологии, образования, воспитания смерти подобно. Помните отношение советской власти к униатской религии, когда церкви закрывались? К чему это привело? К закрытию православных церквей. Это определенная социальная реакция на ценности, которые не являлись и не являются для этой группы людей своими. А если они не являются своими, то зачем их навязывать? Разработка национальной стратегии в сфере правового воспитания и правовой идеологии столь же первостепенна, как и стратегия экономического развития. Мы живем в большой стране, но которая является разной, и это нужно помнить и понимать. И все-таки стоит оставаться оптимистами.

О ДОНЕЦКЕ

Получив образование и сформировав свою мировоззренческую и личностную систему ценностей в Санкт-Петербурге, я 20 лет живу в Донецке и 10 лет работаю в Донецком юридическом институте и поэтому могу высказать свои определенные суждения о том ближайшем жизненном мире, который меня окружает. Донецк всегда меня удивлял и поражал своей жизнеустойчивостью, укорененностью в этноландшафтный ареал, называемый Донбассом. Поражало и привлекало в жителях города обостренное чувство справедливости и поиск правды, толерантность и умение постоять за себя, выявляя высокий личностный накал, нежелание спрятаться за общепринятые представления массы. Дончанин всегда неожиданен и парадоксален. И поэтому я здесь живу и работаю, служу на благо своего города и вуза.