Родословная великого путешественника

Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846 — 1888) не нуждается в представлении. Всемирно известный ученый-антрополог, этнограф, врач, ботаник, зоолог и путешественник, он еще при жизни был по праву признан классиком мировой науки. С его мнением были вынуждены считаться правительства европейских государств, ведущие научные общества (прежде всего географические) развитых стран почитали за честь избрать его своим членом. Чрезвычайно высокую оценку научному труду и особенно моральной позиции Николая Николаевича дал в своем письме ему Лев Толстой (сентябрь 1886 г.): «Насколько мне известно, Вы первый путем неопровержимого опыта доказали, что человек везде человек, то есть доброе открытое существо, в общение с которым можно и нужно входить только добром и истиной, а не пушками и алкоголем. И Вы доказали это подвигом истинного мужества, которое так редко встречается в нашем обществе, что люди нашего общества даже его и не понимают».

Слова Толстого не утратили своей актуальности и в наши дни. Более того, можно уверенно утверждать, что именно этика Миклухо-Маклая (еще больше, чем его конкретные научные открытия, которые также ждут своего развития и надлежащей оценки) сейчас особенно необходимы человечеству. Ведь она дает нам образец поведения современного цивилизованного человека в полиэтническом и поликультурном мире, отвергая любые проявления расизма, национального превосходства, тем более исключительности или ненависти. Но нас сейчас интересует другой аспект биографии великого подвижника. Общепризнанно (еще со школьной скамьи) определение Миклухо- Маклая как русского ученого. Конечно, и сам Николай Николаевич считал себя таковым (правда, его отношение к России, ее истории и культуре было далеко не однозначным, о чем речь пойдет впереди). Но в то же время знаменитый путешественник знал свою родословную и прекрасно помнил, что среди его предков по отцовской линии — десятки поколений настоящих украинцев, запорожских казаков. Все приводимые ниже интересные факты (и сейчас еще, возможно, не очень известные широкой общественности) взяты из автобиографических заметок, которые уже тяжело больной Маклай диктовал в последние месяцы жизни своей жене, австралийке Маргарет Робертсон (кстати, дочери бывшего премьера провинции Новый Южный Уэльс!). Причем, как вспоминает Робертсон, Миклухо- Маклай намеревался завершить сей труд, подтвердив основные факты соответствующими документами. Впрочем, кое-что и сейчас выяснено. Приведем основные данные. Нам помогут в этом и очерки французского ученого Габриэля Моно, который несколько раз имел длительные беседы с великим ученым.

Итак, далекие предки прославленного украинца (мы имеем право так написать) имели фамилию Макухи. Один из них, отважный казак Охрим Макуха, был в 30-е годы XVII века куренным атаманом Войска Запорожского. И все три его сына — Омелько, Назар и Хома — также взяли оружие в руки и встали на борьбу с польской шляхтой. Но средний сын, Назар, влюбившись во время осады войском казаков польской крепости в очаровательную шляхтянку, предал товарищей, за что был осужден на смерть и лично покаран своим отцом. Во всяком случае, так рассказывают семейные предания. И интересно, что родной дядя будущего ученого, Григорий Ильич, который в 1824 — 1828 годах учился в Нежинской гимназии высших наук и дружил там с юным Николаем Гоголем, не раз рассказывал ему эту семейную легенду и до конца жизни был абсолютно убежден, что именно она была положена гениальным писателем в основу одного из самых драматических эпизодов «Тараса Бульбы»!

Но продолжим наш рассказ. Не опозорил традиции славного казацкого рода и Степан Макуха, правнук упомянутого нами Охрима, прапрадед Николая Николаевича. В 1769 — 1774 годах Степан, сын сельского кузнеца Карпа Макухи (в молодые годы — отважного рубаки), принимал активное участие в российско-турецкой войне, отличился удивительной храбростью и даже во время одного из боев сумел взять в плен «высокого» турецкого командира — Сафар-бея. За боевые заслуги Степан Макуха получил от главнокомандующего российской армии фельдмаршала Петра Румянцева звание сотника, затем, после баталии под Очаковом, чин хорунжего. По ходатайству Румянцева Степану было пожаловано потомственное дворянство. И кто бы мог поверить, что в юные годы Степан Макуха имел прозвище «Махлай», означавшее «недотепа» (или, по другой версии, «лопоухий»)...

Однако когда возникла необходимость подписывать казенные бумаги — уже в новом качестве наследственного дворянина и хорунжего! — то Степан Макуха решил «облагородить» свою фамилию и заменить неблагозвучное «Макуха» на «Миклуха», а «Махлая» — на не очень понятного «Маклая». Обе части фамилии Степан стал писать через черточку.

Отец Николая Николаевича, Николай Ильич, считался дворянином Стародубского уезда Черниговской губернии — но «дворяне» Миклухи, практически не имея ни средств, ни земли, вынужденные были добывать себе средства к существованию армейской службой или работой на мелких чиновничьих должностях. Военным был и дед выдающегося путешественника, Илья Захарович; он участвовал в войне 1812 года, будучи офицером Низовского полка, дослужился до чина премьер-майора, был тяжело ранен в битве при Березине, после чего подал в отставку. Его сын, Николай, мечтая получить техническое образование, поехал в Петербург (абсолютно без денег!), некоторое время буквально голодал, но спасся благодаря встрече — во многом случайной — с Алексеем Константиновичем Толстым, впоследствии выдающимся русским писателем, который вырос в Украине, на Черниговщине, и реально помог земляку. В 50-е годы XIX века Николай Ильич Миклуха стал начальником Петербургской пассажирской станции и вокзала. Но за год до смерти (1856) он был уволен с должности и едва не арестован за то, что, желая облегчить судьбу Тараса Григорьевича Шевченко, отправил ему в ссылку деньги (150 руб.)! Если добавить, что отец Миклухо-Маклая всегда держал у себя на столе портрет Тараса Бульбы (своего символического предка), то ясно, сколько значила Украина для этой семьи.

Николай Николаевич имел все основания утверждать, что «моя особа — это живой пример того, как благочинно соединились три исконно враждебных силы. Горячая кровь запорожцев мирно слилась с кровью их, казалось бы, непримиримых гордых врагов, ляхов, разбавленной кровью холодных германцев». И действительно, по материнской линии (мать — Екатерина Семеновна, урожденная Беккер) в его жилах текла и немецкая, и польская кровь. А кем же считал себя сам Миклухо-Маклай? Подчеркивая, что он является русским ученым (и в то же время отмечая: «я очень люблю родину своего отца»), путешественник, однако, дал жесткий и весьма объективный анализ развития «российской идеи» и государственности.

Вот он: «На Руси, если мы проследим историю Российского государства от Ивана Грозного до наших дней, за исключением разве что эпохи Петра I, не допускалось под страхом смерти или тюремного заключения не только иметь другое мнение, а даже сомневаться в чем-то таком, что было устоявшимся и принятым в государстве. Дикая азиатская орда с ее свирепой жестокостью, пренебрежением ценностями духовными и разделением общества на рабов и вождей принесла и укоренила на века в Российском государстве положение, когда право думать получали только те из низшей общественной прослойки, кто, думая, в своих рассуждениях угадывал желание вождя». И дальше, другой аспект проблемы: «И вот при таких порядках, которые ведут к огульному отупению, животворная русская мысль, вопреки всему насилию и господствующей моральной темноте, все-таки прорастает и всему миру на удивление дает прекрасные плоды».

Даже из этого небольшого отрывка видно, что Миклухо- Маклай, выдающийся гуманист, был еще и глубоким социальным мыслителем. И понимая Николая Николаевича как нашего великого соотечественника-украинца, приведем слова известного австралийского ученого и политика Уильяма Маклея: «Придет время, когда силой оружия наша маленькая Европа решать уже ничего не сможет, регулятором отношений между народами станет природное право человека на жизнь, пищу, свободное определение своей судьбы. И тогда, в этом отдаленном будущем, авторитет Маклая среди небелой части населения земного шара возрастет неизмеримо, ибо он сделал то, к чему стремились, но не смогли достичь все гуманисты мира вместе взятые — превратил гуманистические идеи, бывшие только благими намерениями, в науку, которая со строгой логикой утверждает равноправие всех наций и рас».