Гражданские заложники – вне поля зрения

Если о судьбе задержанных боевиками военных заботится Минобороны, МВД и СБУ, то мирные жители Донецкой и Луганской областей, которые попали в плен к боевикам «ДНР» и «ЛНР», могут рассчитывать больше на волонтеров или на чудо, чем на государство. По данным инициативы «Восток-SOS», состоянием на сегодня в плену террористов находится 1270 человек. Украинская власть позиционирует их как военнопленных, хотя часть из них — гражданские лица. По последней информации, на территории, подконтрольной боевикам, пропали без вести 184 человека. Пленных могут задерживать по различным причинам, именно от этого и зависит последующая судьба людей, рассказывает координатор инициативы «Донбас-SOS» Александр Горбатко. «Около 80% людей, которые находятся в плену, задержаны представителями «ДНР» и «ЛНР» за нарушение установленных боевиками правил, к примеру, комендантского часа. Людей задерживают на 7-15 дней и отпускают. Такая же ситуация с людьми, которых задержали за их взгляды или проукраинскую позицию. Для того чтобы отпустили таких людей, необходимо, чтобы прошло до четырех месяцев, а иногда их вообще не освобождают. В таких случаях роль может сыграть давление родственников. Когда в штаб боевиков приходят родители и начинают плакать и просить, иногда это может повлиять на кого-то из террористов, и задержанных отпускают. Также эффективное давление международных организаций. Все помнят историю Ирины Довгань, которую, обвязанную украинским флагом, публично били и унижали. «ДНР» и «ЛНР» стремятся к легализации, хотят заявить, что они правовые республики, потому широкая огласка того, что у них находятся заложники, также играет на то, чтобы людей отпускали. Иногда людей берут в плен ради выкупа. Целью задержания может быть и обмен, но в небольших количествах. Лиц, задержанных по этим двум причинам, обычно не отпускают до выполнения условия», — объясняет Горбатко.

По словам координатора направления по работе с заложниками «Восток-sos» Анны Мокроусовой, проблему с пленными сложно решить, из-за отсутствия координации между органами власти, в частности между властью и волонтерами. «Нам звонят люди, заявляют о том, что от них требуют выкуп, дают координаты карточек вымогателей, номера мобильных телефонов. Мы передаем всю информацию правоохранительным органам, пытаемся самостоятельно распространять составленные списки, но злоумышленников не задерживают. Мы опять получаем сообщения с теми же координатами, хотя отследить похитителей по этим данным не сложно», — говорит Анна Мокроусова.

В начале октября волонтеры самостоятельно начали создание базы пленных и пытаются своими силами обнародовать эту информацию, однако СБУ выступает против работы в этом направлении. Председатель объединенного координационного центра освобождения заложников СБУ Юрий Тандит отмечает, что обнародование этой информации лишь создает дополнительное поле для мошенничества. «Мы не можем публиковать никаких списков. Мы не раз сталкивались с тем, что после публикации информации о задержанных волонтерами, данные сразу попадают к аферистам. Преступники находят родственников тех, кто в плену, и требуют за них выкуп. Мы пытаемся разъяснять людям, как выявить злоумышленников, но несмотря на это, когда человек слышит звонок, то сразу бросается искать деньги и только потом задумывается, что это может быть мошенничество».

ЗАЩИТА ДЛЯ ПЛЕННЫХ

Освобождение пленных — процесс достаточно сложный, но после освобождения гражданские лица, которые были задержаны, остаются ни с чем.

«Люди, вышедшие из плена, нуждаются в медицинской помощи, потому что часто подвергаются пыткам. Если военным эту помощь оказывает государство, то гражданские остаются даже без возможности обратиться в больницу. Большинство из них теряет документы, на восстановление которых уходит до трех месяцев. При отсутствии паспорта обратиться в больницу невозможно. Более того, мы даже не можем их никуда поселить, потому что ни один хостел не принимает на проживание таких людей», — рассказывает Анна Мокроусова.

Представитель Министерства социальной политики Ольга Жидецкая также признает существование проблемы, но заверяет, что Министерство работает в этом направлении.

«Мы не были готовы к тому, что выедет так много людей, поэтому возникают проблемы с поселением. В настоящий момент прорабатывается ряд вопросов относительно последующего безопасного жилья. Пока мы рассматриваем здания, которые были разрушены на освобожденных территориях, но еще могут быть восстановлены. Мы понимаем, что сейчас большинство свободных домов, которые мы можем предоставить, расположены в сельской местности. Относительно лиц с особыми потребностями, пытаемся подыскивать места, где близко есть больницы и другая инфраструктура», — говорит Жидецкая.

Чтобы получить материальную помощь после освобождения и выезда из зоны АТО, бывшие пленные могут обращаться в социальные службы или координационные штабы на местах. Также для них доступен целевой счет Министерства социальной политики. В каждом регионе создана комиссия, занимающаяся распределением этих средств. Туда необходимо подать заявление.

ПЛЕН У ВОЕННЫХ

На территории АТО, подконтрольной украинской власти, также фиксируют случаи исчезновения людей. Пока таких сообщений 37. Представитель Министерства обороны Василий Будик признает, что среди военных существует проблема дисциплины, но надеется, что скоро она исчезнет благодаря созданию военной полиции.

«Армия — это неоднородная среда. Здесь присутствуют как патриоты, которые пошли туда, чтобы защищать нашу страну, так и люди, которые стремятся извлечь из войны личную выгоду. Преступность существует всегда, как под флагом непризнанных республик, так и под флагом Украины. Мы совместно с СБУ и военной разведкой провели в зоне АТО успешные спецоперации по выявлению и уничтожению групп боевиков, которые занимались похищением наших граждан. Что касается освобожденных территорий — это работа военной комендатуры. Там, где сегодня уже созданы комендатуры, похищений и других правонарушений со стороны военных нет. Но комендатура имеет большие ограничения в работе. Мы можем работать только с вооруженными силами, и не имеем влияния на добровольцев. В таком случае необходима военная полиция. Сам я родом из Грузии. У нас тоже возникали проблемы с дисциплиной в армии, но мы над этим работали. Ныне, по правилам, военная полиция в Грузии может задержать даже генерала. Пока в Украине мы видим разработку концепции такой полиции и ожидаем политического решения», — подытоживает В. Будик.