2007-й год: с тревогой и надеждой

На фоне бесконечных политических дрязг и интриг в рядах нашей, извините за выражение, «элиты», как-то не очень заметно прошло действительно выдающееся событие — 15-летие независимости Украины. Никогда ранее в новой истории украинское государство не существовала так долго. 15 лет — это значительный срок в жизни любого государственного образования, это достаточное время для эффективного становления и оформления государственных институтов. Балтийские государства — Литва, Латвия, Эстония, просуществовав в первой половине ХХ столетия по 20 лет, получили такой мощный национально-исторический заряд, что его вполне хватило, чтобы теперь стать органической частью современной Европы. Увы, мы обретением подобного заряда похвалиться не можем. Символом того, как мы распорядились уникальным шансом, который дала нам история, может быть уныло-безнадежная фраза Л. М.Кравчука: «Маємо те, що маємо». Фраза, достойная дервиша — фаталиста на каирском базаре, а не лидера европейской страны. Казалось бы, 15 лет самостоятельного державного бытия должны вселить в нас чувство уверенности и определенности, но увы, еще никогда за эти годы чувство тревоги за судьбу страны не было таким острым. Я вполне разделяю мнение Юрия Щербака: «Украина — в опасности!» Печально, что это ощущение абсолютно не проявляется у тех деятелей, которые привычно мельтешат под куполом Верховной Рады, в Кабинете министров и Секретариатe Президента. Они ведут себя так, словно пребывают на совершенно изолированном от всех мировых угроз острове, а точнее, на самодостаточном хуторе, затерявшемся в глубине украинских степей, как будто Украине кто-то дал бессрочные гарантии от внешних агрессий, внутренних этнических и конфессиональных конфликтов, межрегиональных противостояний. Это тем более странно, что образцы практически всех этих бед жизнь продемонстрировала нашей «элите» в период с 2004 по 2006 год. Это еще более странно, если учесть, что и ныне не прекращаются провокационно-сепаратистские акции, обещающие Украине вполне безотрадные перспективы. А наши лидеры самозабвенно веселятся на политическом «пире во время чумы», то ли действительно не замечая, то ли не желая замечать происходящее. Может, это естественная слепота и глухота (к вопросу о качестве нашего ведущего политического слоя), а может, инстинктивное затыкание ушей, чтобы не слышать грозную «поступь Командора», зажмуривание глаз, чтобы не видеть тревожных символов.

2004 стал Годом великих надежд, когда Майдан снова дал украинцам уникальный исторический шанс приступить к строительству современного, здорового и цивилизованного общества, приближающегося к европейским нормам. Это был шанс выбраться из трясины кланово-коррупционной государственности мафиозного типа, обслуживающей интересы узкого слоя привилегированных лиц, государственности, что была наследницей худших черт почившей УССР. Это был шанс покончить с иссушающей души миллионов людей тотальной аморальностью власти, попранием в жизни нации всех евангельских заповедей, цинизмом как универсальной формой массового и элитарного поведения. Люди жаждали элементарно честной власти и общих для всех правил игры, без которых ни одно государство, претендующее на демократичность, долго существовать не может, они хотели общества, где мораль перестала бы выступать элементом официального лицемерия, а за его пределами объектом насмешек и иронии.

Вот именно на такие обещания джентльменов в оранжевых шарфиках, стоявших на трибуне Майдана, и купились миллионы людей. На это, а не на обещания «молочных рек в кисельных берегах», в которые в Украине уже давно мало кто верит.

Хотелось жизни иной. Но их вернули к жизни прежней, хотя в чем-то оказавшейся отвратительней той, от которой жаждали уйти.

В общем, как с горькой иронией поет Святослав Вакарчук: «Веселі, брате, часи настали…»

Алчность, своекорыстие, зависть, болезненный карьеризм, отчаянная борьба за полномочия (увы, не за ответственность!) демонстрировались ошеломленным массам на протяжении полутора лет. Люди, стоявшие в свое время на Майдане, мучительно раздумывали: а чем эти лучше тех? Чем Порошенко лучше Ахметова? Чем Жвания лучше Пинчука? Чем Третьяков или Мартыненко лучше их сине-белого аналога, «деловара» с совковым прошлым из донецких краев?

Да и злоупотребить должностными полномочиями в личных интересах оранжевые лидеры совсем не гнушались. И прочитанные ими на Майдане моральные проповеди этому совсем не мешали. Проповеди ведь были для «посполитых», а не для себя любимых. Они поступили вполне в духе мэтра моральной философии Сенеки, который учил беcсеребренничеству (будучи весьма богатым человеком), аполитичности (принимая участие во многих дворцовых интригах) и другим хорошим вещам. Когда же его спросили, почему имеет место быть такой разрыв между учением и личным поведением философа, Сенека безмятежно отвечал: «Так ведь я учу вас не тому, что есть, а тому, что должно быть».

Ныне некоторые помаранчевые «атаманы» возлагают всю ответственность за провалы 2005 — 2006 гг., исключительно на Президента. Разумеется, первое должностное лицо государство всегда по определению ответственно более других. Но чего стоит общество, где все зависит исключительно от слабостей и достоинств одного единственного человека?

Ведь в 2005 г. к власти пришел не один человек, а целый слой людей. Вот этот слой и определил многое в том, что потом произошло. Например, на последнем съезде партии «Собор» с такими обвинениями выступил Анатолий Матвиенко. Мол, все, что мы проиграли, мы проиграли из-за нерешительности Президента. Почему-то наши политики убеждены в том, что у «посполитых» плохая память. Но мы помним, как в 2005 г. Анатолий Матвиенко был триумфально назначен председателем Совета министров Автономной республики Крым. И что же он там сделал? Практически ничего (а ведь, учитывая местную ситуацию, было очень непросто поставить во главе крымского правительства человека Президента). Матвиенко самым постыдным образом сбежал в отставку, напоследок издав «дацзыбао», долженствующее оправдать его отступление в Киев. В этом, так сказать, манифесте говорилось, что местный криминалитет, сросшийся с чиновничьим аппаратом, всячески мешает пану Анатолию работать. А на что, собственно, Анатолий Матвиенко рассчитывал, принимая это назначение? Неужели он был настолько неискушен и неосведомлен, что не знал, что криминал в АРК давно и плотно сросся с местным начальством? Не знал, что в АРК действует целый ряд весьма не комплиментарных по отношению к Украине и имеющих мощную внешнюю поддержку сил? Не знал, что представлять общенациональные интересы в Крыму может только очень сильный политик? Не знал о «мешковщине»? Не могу забыть выступление А.Матвиенко в Крыму, в котором он обвинил местных украинцев в политической пассивности. А поинтересовался ли он, как за эти 15 лет официальный Киев отстаивал их права? Ведь фактически равнодушие и пассивность Киева привели к тому, что 500 тыс. крымских украинцев во многих отношениях (язык, культура, школы, церковь, информация) пребывают в худшем положении, чем украинская диаспора Бразилии или Аргентины. Матвиенко не оправдал надежд Президента в Крыму, хотя самая главная и самая опасная работа была сделана на полуострове задолго до появления там лидера партии «Собор». Еще во времена раннего Кучмы, тогдашний премьер-министр Украины Евгений Марчук ликвидировал опаснейший очаг агрессивного сепаратизма в Крыму в лице «президента» Мешкова. Все было сделано мирно, правовым путем, в высшей степени профессионально, толково и как любит выражаться Президент Ющенко — элегантно. Даже противники Украины признали, что эта «шахматная партия» была разыграна блестяще. С головы г-на Мешкова не упал ни один волос, но Крым он покинул почти добровольно. С ним осталась только жалкая кучка экзальтированных дам постбальзаковского возраста. Да и сам Мешков долго не выдержал в «президентском дворце», в котором отключили канализацию. Время от времени он высовывал в окно флаг АРК и кричал (почему-то по-испански): «Viva republica!» В общем, оперетта. Но не будь в то время в премьерском кресле в Киеве генерала Марчука, мешковщина могла бы окончиться для всей Украины не опереттой, а кровавым кошмаром. А Матвиенко надо было просто найти (они там есть) и консолидировать все здоровые, конструктивные силы Крыма. Но проявив там «бездну решительности», «политического мужества» и «гражданской ответственности», и ретировавшись в конце концов в Киев, г н Матвиенко ощутил моральное право критиковать Президента за нерешительность.

А почему он не выступал с такой принципиальной критикой, будучи первым заместителем главы Секретариата Президента, куда Виктор Андреевич его пристроил после бесславного возвращения с юга?

Принципиальным помаранчевым вождям не мешает хотя бы изредка критически созерцать собственную персону.

Помаранчевая команда имела в своем распоряжении 16 месяцев практически неограниченных полномочий Президента. Эти 16 месяцев были абсолютно бездарно упущены.

Другому Роману, Бессмертному, вместо того, чтобы заниматься первоочередными проблемами, вдруг приспичило провести высосанную из пальца территориальную реформу. Страна еще не очухалась от потрясений 2004 г., а помаранчевый вождь жаждет новых потрясений. Лучше бы готовился к парламентским выборам 2006 г., которые были проведены верхушкой «Нашей Украины» с обычной бездарностью и если бы не паразитирование на еще сохранявшейся харизме Ющенко, то «НУ» переползла бы избирательный барьер на брюхе. Но особенно запомнился такой избирательный изыск «НУ»: издевательско-иезуитский лозунг: «Не зрадь Майдан!»

Трудно забыть безудержный оптимизм тогдашнего вице-премьера по европейской интеграции Олега Рыбачука на предмет того, что Украину если не завтра, то не позднее, чем в четверг примут в Европейский Союз. Правда, сохранявшие трезвомыслие граждане понимали, что если в четверг, то непременно после «дождичка». Рыбачук искренне не понимал и это ужасало более всего, неприятно сосало под ложечкой и зрела тревожная мысль: «Угробят Украину, деятели…»

Однако пальма первенства, бесспорно, принадлежит абсурдистскому триллеру под названием «коалициада». «НУ» и окружение Президента вдруг заболели тяжким недугом — тимошенкофобией. В принципе, эту самую помаранчевую коалицию, при наличии желания, можно было сформировать за несколько дней. Но трагикомедию растянули на четыре месяца.

При любом отношении к Тимошенко, ее премьерство было бы, на мой субъективный взгляд, меньшим злом, нежели то, что мы имеем теперь. И при всех симпатиях к Юлии Владимировне, она явно не стоит того, чтобы ради нее жертвовать страной. А ведь пожертвовали… Моральная, интеллектуальная и политическая несостоятельность этих деятелей уже даже не возмущает, а создает настроение горько-созерцательное …

Разве что только вызывает интерес их удивительная особенность: способность провалить любое, стопроцентно обреченное на успех, дело.

Кстати, меньше всего претензий имею к «донецким». Они ведь нам, стоявшим на Майдане, ничего хорошего не обещали и поступают с нами именно так, как и собирались поступить. Да и какая из них элита? Территориально- олигархический клан по определению не может быть общенациональной элитой, у них господствуют иные приоритеты.

А все события последних двух лет продемонстрировали нам, как сказал поэт, «весомо, грубо, зримо», что в Украине нет элиты в собственном смысле слова. Группа лиц с огромными доходами, сверхдорогими автомобилями и вечной пропиской в Верховной Раде есть, а элиты — нет. Политическая элита — это люди, пребывающие во власти или около власти, и остро чувствующие особую личную ответственность за судьбу страны, способные поступать, руководствуясь не шкурными инстинктами, а высшими ценностями. Несколько лет назад, когда глава Литвы Альгирдас Бразаускас (бывший секретарь ЦК компартии Литвы) имел все шансы снова стать президентом, он отказался от почти гарантированного избрания, сказав: «Президентом должен стать человек без компартийного прошлого. Так будет лучше для Литвы.» И президентом избрали Валдаса Адамкуса. Увы, среди помаранчевых лидеров я не знаю человека, который мог бы поступить так, как этот литовец. Украинский народ снова, как и в XVI —XVII, XVIII столетиях, оказался «всадником без головы». Тогда элита, бросив свой народ, перебежала к полякам и россиянам. А ныне ее просто нет. А то, что мы имеем — носители феноменальной безответственности и моральной неполноценности — это антиэлита. Она не способна строить страну, она способна ее только разрушать, растаскивать на свои эгоистические нужды. Антиэлита в самых гротескных формах — это нынешнее руководство Киева. Каждое явление новых вождей столицы народу поразительно напоминает сцены из культового советского фильма «Праздник святого Иоргена» с Игорем Ильинским в главной роли.

Это было бы невыносимо смешно, если бы не было так дорого для киевлян. Обидно за столицу. Таких градоначальников в Киеве еще не было, разве что у Салтыкова-Щедрина встретишь. Если этот аттракцион не закончится в ближайшее время, то добром он уже не закончится.

Отсутствие подлинной элиты в обществе в значительной степени объясняется порочной кадровой политикой. Ведь сотни тысяч способных специалистов находят себе применение в США и Канаде, Европе и России — только не у нас. В Украине процветает кадровый «трайбализм», от английского «райб» и латинского «триба» — племя. Кадровая обойма формируется по принципу — кум, брат, сват, земляк, свой человек. То есть на первый план выдвигается такое качество как личная преданность вышестоящему, а не профессионализм, патриотизм, моральность. Но в результате формируется не команда, способная достигать общественно-полезных целей, а клановая стая. Все последние годы особенно удручает отсутствие новых лиц, человеческих открытий в нашей политической жизни. Даже партии, претендующие на реализацию прогрессивных общенациональных идеалов, не стали кадровыми «магнитами», притягивающими все креативное, энергичное и живое, что есть в Украине. В этом смысле БЮТ и «Наша Украина» демонстрируют, что их вполне устраивает старая, засаленная кадровая колода. Неужели 47 миллионов граждан так бездарны, что не могут выдвинуть из своей среды три — четыре десятка толковых руководителей общенационального масштаба? Скорее всего, этого не происходит из-за наличия специфических механизмов негативной кадровой селекции. Человеку талантливому и порядочному в нашем обществе чрезвычайно тяжело сделать карьеру и войти в верхние социальные слои (очень ограничена вертикальная кадровая мобильность для таких индивидов). Как показывает опыт Верховной Рады, карьеру у нас делает наиболее беспринципный, не отягощенный моральными «предрассудками», беспредельно гибкий в своих поступках (кстати, именно в нашем парламенте родилась сентенция: «Вовремя предать — это не продать, а предвидеть»). Негативная селекция выбрасывает в украинское общество все новых и новых высокопоставленных проходимцев, авантюристов и приспособленцев. Народ все это видит и теряет веру в порядочность и справедливость. А без такой веры согласованные действия больших масс людей — невозможны.

Особенно тревожит неоднократно продемонстрированная беззащитность и беспомощность нашего государства перед лицом подрывных действий местных и зарубежных сил, перед лицом сепаратистских вызовов. Сегодня ставится вопрос о реформировании СБУ. Действительно, дееспособность этой структуры — вопрос жизни и смерти страны. Борьба же за демократию без берегов превратили еe в нечто совершенно беззубое: СБУ даже не может самостоятельно возбуждать уголовные дела и передавать их в суд. То есть СБУ дали право наблюдать и отслеживать, как разрушают наше государство. Но не дали права этому противодействовать. Но если задача только следить и ни во что не вмешиваться, тогда СБУ не нужна, ее функции наблюдателя с успехом выполнит какой-нибудь фонд им. Разумкова.

Беспредельным демократам и ревнителям прав человека (в том числе права на антигосударственную деятельность) скажу, что я вовсе не сторонник полицейского государства. Это я уже проходил в 80-е годы, когда имел неприятности с КГБ за «сомнительные акценты» в университетских лекциях. Как сказал мне товарищ майор из органов: «Вы — умный человек и оснований нам не давали, но по совокупности ваших высказываний чувствуется что-то не то…»

И это уже было основанием. Разумеется, тут речь идет о крайностях. Но ведь сегодня мы имеем дело с противоположной крайностью. В стране действуют десятки подрывных организаций, которые демонстративно разрушают Украину, декларируя своей целью ее уничтожение — и никакой реакции государственной самозащиты. А даже если СБУ каким- то чудом доводит дело до суда, то наши суды не находят в действиях антигосударственников и сепаратистов состава преступления. Пока в судах будет наведен порядок, пока пройдет судейская реформа, мы можем потерять страну. Может, есть смысл, учитывая уже имеющуюся специализацию судов (например, существуют хозяйственные и административные суды), создать систему судов национальной безопасности, которым были бы подсудны все дела, касающиеся шпионажа, подрывной деятельности, сепаратизма, провоцирования этнических и конфессиональных конфликтов и т.д.?

А то ведь ныне в Донецкой области открыто и без всякой реакции со стороны начальства идет сбор подписей за проведение референдума о создании независимого государства — Донецкой федеративной республики в составе Харьковской, Херсонской, Донецкой, Луганской, Днепропетровской и Запорожской областей. В Уголовном Кодексе Украины есть статья об ответственности за сепаратизм, а как квалифицировать подготовку такого «референдума»? Что это, если не химически чистый сепаратизм и посягательство на территориальную целостность Украины? Почему же злоумышленники до сих пор не предстали перед следствием и судом? Это что, поощрение к сепаратизму со стороны государства? Или конкретно со стороны правительства?

В процессе реформирования СБУ (и других спецслужб) нужно четко решить, чего, собственно, мы хотим? Иметь структуру, которая будет участвовать в борьбе между различными кланами, или службу, которая объективно сможет и будет защищать национальную безопасность Украины? Это же касается и налоговой инспекции — она есть орган, который должен обеспечивать сбор налогов или это орудие расправы с оппонентами и конкурентами?

Многие проблемы нынешнего украинского общества своими корнями уходят в прошлое. Жалкое состояние нашей так называемой «элиты» объясняется, кроме всего прочего, еще и тем, что исторически украинский народ не имел собственной аристократии. И это большая потеря, ибо идеалом аристократии как социального слоя выступает служение неким высшим ценностям, которые выходят далеко за пределы каждодневных физиологических потребностей.

В этих кругах богатство было далеко не самым главным аргументом.

Кстати, в советские годы нам все уши прожужжали о «народном» характере социальной верхушки СССР. Да, мы и сегодня имеем такую насквозь «народную элиту». Кто-то пас свиней в колхозе, кто-то трудился на овощной базе, кто-то был младшим научным сотрудником, все вышли из народа.

Но трудно найти еще одну страну, где бы маркизы и виконты, графы и принцы крови смотрели бы на свой народ с таким презрением и отчуждением, как наши «скоробагатьки», все эти «аристократи з Вапнярки». И тот же народ давно усвоил истину, что самый худший пан — это тот, который вышел из хамов.

Так что же нам делать? Очевидно, консолидировать те невостребованные властью и политикумом интеллектуальные силы, тех людей, которые являются признанными моральными авторитетами и давать им возможность оказывать влияние на общество.

Эти неформальные объединения могли бы быть интеллектуальной и моральной альтернативой современной aнтиэлите Украины. Такая «другая элита» поможет найти в обществе своеобразные «точки роста», не пораженную тлением здоровую социальную ткань. Ведь опасность aнтиэлиты состоит еще и в том, что она вырабатываемыми ею продуктами общественного разложения заражает все вокруг, массово навязывая социуму негативные ценности и отрицательные стандарты поведения. То есть речь идет о социальной эпидемии, которая стремится распространиться на все экономическое, политическое и духовное пространство государства. Защитить пространство интеллектуальной свободы и моральной ответственности — это сегодня, пожалуй, главная задача тех людей, которых раньше называли интеллигенцией.