«Иловайск» на гуманитарном фронте

«Последний римлянин», древнеримский мыслитель Северин Боэций, находясь в тюрьме и зная, что его ждет смерть, написал сочинение «Утешение философией». Для чего это он сделал? Хотел составить свое философское завещание? Или действительно искал утешения в сложных условиях.

Как бы там ни было, но это произведение действительно стало философским утешением. Когда после падения Римской империи Западная Европа оказалась в состоянии разрухи и варварства, едва ли не единственными очагами культуры оставались христианские монастыри, в библиотеках которых хранились манускрипты, несшие свет разрушенной Античности. И, оказывается, что во многих монастырских библиотеках была рукопись «Утешение философией». Хотя само произведение не принадлежало к «классической» христианской лектуре.

Без преувеличения, Боэций с его «Утешением философией» и другими наработками стал «учителем европейского Средневековья». Не зря великий итальянский поэт Данте в «Божественной комедии» представлял этого мыслителя как «украшение рая». О нем он высказался так:

«Узрев все благо, радуется там

Безгрешный дух, что лживость мира

Являет внявшему его словам»

(Перевод М. Лозинского).

Во многом благодаря Боэцию европейцы на протяжении «темных веков» знакомились с культурным наследием античности, в частности ее философией. Это было не последней причиной того, что в период «высокого Средневековья» и особенно в эпоху Возрождения европейская культура достигла значительных свершений. Это стало одной из важных причин расцвета западноевропейской цивилизации и превращения ее в мирового лидера. Роль философской культуры в этом была далеко не последней.

Развитая философия — индикатор успешности

Сейчас не будем выяснять, что такое философия, искать «правильное» ее определение. Это тема отдельного разговора. Отмечу лишь то, что когда точные и даже гуманитарные науки стремятся к аккумулированию объективной информации, на основе которой формулируются «объективные» законы, даются практические рекомендации, то философия в основном занята более «высокими» проблемами. Последние не столько «объективны», сколько «субъективны». Их постановка и решение зависят от времени, места, среды, в которой живет человек и от того, как он воспринимает окружающую действительность. Философия, отвечая на «вечные» вопросы (например, что такое мир, как он возник, какое место в нем человека и т. п.), не может дать «точный» ответ.

Однако поскольку «философии» осмысливают смысложизненные проблемы в определенное историческое время, в конкретном месте и культурной ситуации, то это делает их «проявлением духа эпохи», этноса, нации, «квинтэссенцией культуры» и т. п. То есть они отражают культурную жизнь конкретного сообщества в подходящее время, давая свой ответ-«истину» на «извечные» вопросы.

  Благодаря своей «универсальности» философия способна стать важным ферментом создания символического мира человека, определять ориентиры его мировоззрения, становиться базовым элементом культуры. Мы даже на бытовом уровне употребляем понятие (идея, космос и т. п.), которые в свое время были предложены философами и в которых было заложено соответствующее восприятие реалий мира.

С помощью философии человеческие сообщества (этносы) способны не только осмысливать свое бытие, но и осуществлять культурную экспансию, навязать свой символический мир, свое мировосприятие другим, менее развитым народам, тем самым осуществляя их мирное завоевание. Народы, имеющие развитые философские системы, это народы-лидеры, а развитость философии — своеобразный показатель развития народа.

Случайным ли было то, что учителем Александра Македонского был известный философ Аристотель? Да, можно говорить: мол, это обучение ничего не дало знаменитому полководцу, ведь Аристотель не обучал его военному делу. Вроде бы и так. Но Аристотель научил Александра более важным вещам — широко смотреть на мир, лишил его провинциальности, присущей македонским правителям, научил быть «владыкой мира».

Случайно ли римские императоры, которые владели огромными территориями, уважали философию? Конечно, не без того, что в этом почитании было и много игры, и много фальши. И все же ... По крайней мере среди них встречались и настоящие философы. Например, таким был Марк Аврелий.

А теперь обратите внимание: пришла в упадок Римская империя, распалась — и на западноевропейских просторах практически исчезла философия. Однако ее расцвет наблюдался в Арабском халифате, где начал процветать аристотелизм, который затем был привит европейцам арабами.

И как только Европа вышла из стадии упадка, на ее территории начинает развиваться философия: сначала схоластика на основе аристотелизма, позже — ренессансная, Новейшая философия, «вторая схоластика», просвещение.

Возможно, я приведу щекотливый пример — правление Екатерины Второй. По определенным причинам мы воспринимаем эту правительницу крайне негативно — она и автономию Украины свела на нет, и Запорожскую Сечь ликвидировала. Но давайте не будем отрицать: это была талантливая правительница. Именно она осуществила строительство грандиозного политического сооружения — Российской империи, которую начал строить еще Петр I. При этом Екатерина II позиционировала себя как «философ на троне», вела переписку с известными мыслителями того времени, в частности Вольтером и Дидро. Они даже удивлялись, как ей, человеку, загруженному государственными делами, императрице, которая ведет постоянные войны, еще хватает времени писать «философские письма». А, может быть, как раз успехи Екатерины II и обусловливались тем, что она писала такие письма? В конце концов, благодаря своим контактам с французскими философами Екатерина II создала себе положительный имидж в Европе.

Были ли в Украине «философы на троне»? Оказывается — были. Уже во времена Ярослава Мудрого видим покровительство мыслителей. Тогда и появляется у нас Илларион со своим «Словом о законе и благодати». Философом на троне можно считать Владимира Мономаха. Его «Поучение ...» правомерно рассматривать в ккачестве произведения философского. Галицко-Волынская летопись называет философом князя Владимира Васильковича, который сделал немало и для политического, и культурного развития Волыни.

К сожалению, после этого у нас уже не было «философов на троне». Разве что до этого уровня дотягивал Мазепа. Правда, этот не лишенный таланта человек, вероятно, больше сделал для развития Российской империи, чем для развития Украины.

Украинцы — нация «нефилософская»?

Когда-то Владимир Винниченко писал, что историю Украины нельзя читать без брома. Позволю себе перефразировать этого классика: историю философии Украины тоже нельзя читать без брома. По крайней мере ту, которая излагается в распространенных сейчас у нас учебниках. Выглядит она примерно так. Мол, философия на наши земли пришла вместе с христианством. Определенная философия или обучение философии существовали в Киевской Руси. Но говорить о ее особых достижениях не приходится. После этого — вообще период «темных веков», считайте, пустота. Лишь в XVI в. появляются на украинских землях отголоски Ренессанса, полемическая литература и, наконец, Киево-Могилянская академия. «Апогеем» украинской философии является Григорий Сковорода. Об этом «казацком философе» у нас многие знают. По крайней мере слышали его имя. Однако совсем мало людей, которые способны объяснить суть философии этого мыслителя. После Сковороды у нас вроде бы и была какая-то философия, но «не совсем наша» — то классическая немецкая, то российская религиозная, то марксизм, то национализм, ориентированный на западные образцы ... Еще, правда, любят у нас поговорить о какой-то специфической «философии сердца», которая, мол, выражает суть украинской мысли. Хотя этой «сердечной философии» совсем немного — Сковорода, Гоголь, Юркевич. Вот и, считайте, все. Или почти все. Словом, какой из украинца философ.

И это при том, что украинская земля порождала и знала блестящих философов. Позволю себе назвать ряд ярких фигур — Анахарсис, которого считали одним из семи древнегреческих мудрецов; Бион Борисфенит, создатель оригинального философского жанра диатрибы; Андрей Вышоватый, один из ведущих идеологов социнианства, автор работы «О религии, соответствующей человеческому разуму», которая повлияла на философов-просветителей; Гуго Коллонтай, философ-просветитель, один из соавторов первой европейской Конституции; Василий Довгович, член Венгерской академии наук, прекрасный знаток философии Канта; Аккирмани, один из ведущих мусульманских философов постклассического периода; Сергей Подолинский, мыслитель, который заставил Маркса пересмотреть «классический марксизм», в частности теорию добавочной стоимости; плеяда представителей Львовско-Варшавской школы (хотя в действительности эта школа была преимущественно Львовской) ... При желании этот список можно продолжить. И каждая из названных фигур имеет не меньшее значение, чем «популярный» Сковорода. Но кто у нас знает об этих мыслителях и их философии? Но мы и дальше продолжаем «списывать Сковороду».

Нормально ли такое положение вещей? Наверное, для непритязательной нации, которая не стремится становиться лидером, этого вполне достаточно. Хватит провинциального философа, который, по большому счету, оригинальностью не отличался, транслируя старые идеи неоплатонизма.

С такой историей философии Украины, которую мы себе сотворили на день сегодняшний, не стоит надеяться, что будем иметь полноценную философию, способную осмысливать существующие вызовы. Ведь опереться на собственную философскую традицию — вроде бы не на что. Поэтому остается, в лучшем случае, «заимствовать» идеи у модных философов на Западе. Хотя на самом деле часто заимствуются не столько идеи, сколько модная терминология, с помощью которой некоторые наши якобы философы скрывают отсутствие мыслей.

Иловайск на гуманитарном фронте

Реальное положение философии в Украине выглядит плачевно.

Так называемая марксистская философия, «процветавшая» в Украине в советское время, напоминала своего рода «новую схоластику», которая была прислужницей компартии. В принципе, то же можно сказать и о других общественных дисциплинах, которые, в частности, излагались в высшей школе. Разве что философия более способствовала развитию критического мышления. Поэтому была едва ли не самой «подрывной» и «свободомыслящей» дисциплиной.

С распадом СССР и становлением независимой Украины общественные дисциплины потеряли «хозяина». Компартия перестала быть руководящей и направляющей. Традиционно общественные дисциплины продолжали преподаваться. Произошли изменения — на место одних дисциплин пришли другие, некоторые изменили свои названия. Преподаватели (кто хуже, кто лучше) пытались отойти от марксистской методологии, искали новые подходы.

Однако в стране, где сознательно или бессознательно заваливалась гуманитарная политика, общественные дисциплины оказались ненужными. Особенно ненужной оказалась философия. Для нашей «новой элиты» это вообще что-то «заумное». Еще к тому же непрагматичное. И правда, какой от нее толк?

Правда, один наш бывший гарант любил употреблять слово философия. Другой вопрос, понимал ли его значение.

А вообще, если разобраться, то власть очень мало сделала, чтобы переориентировать общественные дисциплины, придать им украиноцентрический характер. Однако когда к власти приходили «правильные люди», которые служили Кремлю, они о гуманитарной сфере не забывали. Вспомните предыдущего министра образования Дмитрия Табачника. Он четко делал свое дело, переориентируя гуманитарный блок на службу «русскому миру».

Нынешняя власть решила вообще выбросить общественные дисциплины, ликвидировав их «обязательный» статус в преподавании. Делается это под красивыми «европейскими» лозунгами, в частности под лозунгом «автономии» высших учебных заведений. Хотя на самом деле все это имеет довольно прагматичное объяснение. В следующем учебном году предусмотрено, что максимальная нагрузка преподавателей составит 600 часов, то есть будет существенно уменьшена (ориентировочно на 20-30%). При этом количество ставок должно остаться таким же. Так, вузам дадут «автономию» в выборе дисциплин. И как они воспользуются ею, догадаться несложно. В основном, выбросят «ненужные» общественные дисциплины, чтобы привести нагрузку к соответствующим стандартам.

Какая польза от такой «реформы»? Тоже догадаться нетрудно. Иметь много квалифицированных гуманитариев, которые останутся без работы и будут получать пособие по безработице. Словом, грядет существенная «бюджетная» экономия в это непростое время.

Но это лишь одна сторона медали. Мы рискуем потерять гуманитарную составляющую в учебном и воспитательном процессе студентов. И это в условиях гибридной войны, где большую роль играет информационная, собственно гуманитарная, составляющая, когда враг сознательно навязывает нам через пропаганду свое видение мира, культурные и общественные ценности.

Здесь невольно вспоминается кадр из классического довженковского фильма, когда взбешенный крестьянин, опечаленный войной, нищетой, начинает бить лошадь, а она говорит ему человеческим голосом: «Не туда бьешь, Иван!»

Неужели наши высокопоставленные не понимают, что нынешняя наша война с Россией — это не только результат развала нашей армии, силовых структур, но и результат неумелой гуманитарной политики? Теперь мы, похоже, рискуем получить Иловайск на гуманитарном фронте.

Пользуясь случаем, хочется напомнить следующее. В царской России после «весны народов» 1848-го решили в университетах отменить преподавание философии. Философия для самодержавного режима стала «очень крамольной». «Запрет философии» стал словно индикатором кризисных явлений в этой огромной империи. Через несколько лет Россия проиграла Крымскую войну, продемонстрировав и свою слабость, и гнилость. Срочно были проведены реформы в начале шестидесятых годов XIX в. ... И тогда философию вернули в университеты. Поучительно — не так ли?